Предисловие: эти заметки написаны под впечатлением моей первой поездки на свежеприобретённом внедорожном велосипеде. Вообще я и раньше, бывало, садился за руль двухколёсного средства, даже в велопоход ездил, будучи в школе. Но, во-первых, с тех пор уже прошло немало времени (кажется, последний раз я катался не то два, не то три года назад), и во-вторых, эта поездка отличалась совсем другими масштабами явлений.

Конечно, “бывалая” публика бывала и не в таких приключениях, но особую ценность должно представлять первое впечатление от знакомства с новым видом развлечений.

Итак, купив велосипед и убедившись, что я ещё не забыл, как крутить педали, и что он вполне достоин звания “внедорожник” (прокатившись километров 20 вокруг дачи), я решил испытать себя в настоящей поездке. Для этого я выбрал маршрут сафроновской сотни, по которой зимой бегал на лыжах (вы не подумайте, я не лось какой-нибудь – я эту дистанцию бегал в два захода – 45 и 55 км). Итак, первая половина этого маршрута – Поварово-Морозки (я ехал в обратном направлении – так было удобнее). Собственно, стратегическая задача была такая: во-первых, посмотреть, что из себя представляют эти места и дороги летом, и во-вторых, понять, как по этому можно передвигаться на велосипеде. По зимним впечатлениям, места весьма разнообразные и привлекательные – леса, поля, вырубки, овраги, просеки, газопровод, и почти нет населённых пунктов. Кстати, о зиме напоминала ещё и марка велосипеда – фишер:)

Стартовал я от станции Турист {1}, решив, что по газопроводу и лэпу я ещё успею проехаться, а для начала стоит размяться на дороге, доехав до Дьяково по асфальту. 20 минут – полёт нормальный! {2} Узнаю знакомые места, окраину деревни и, и впереди на опушке маячит просека газопровода. Зимой тропинка кажется гораздо просторнее – сейчас её обступили кусты и высокая трава, но посередине явственно виден след – примятая в попутном направлении трава. Здесь кто-то ехал до меня! Это, безусловно, внушает оптимизм. Тропинка довольно неплохая, конечно, в некоторых местах соскакиваешь в колею, но в целом вполне прилично, и кочек немного. Единственная неприятность – налетевшие мухи и слепни, день достаточно жаркий, а места как раз для них – болотистые. Поэтому стараюсь ехать быстро (конечно, оторваться от них не удаётся, но всё же). Тропа как в коридоре из кустов и высокой травы, а кое-где и прямо по зарослям травы приходится ехать, но они преодолеваются с налёта. Так, довольно бодренько я доезжаю до Волгуши, последний участок – прибрежные заросли крапивы – беру на абордаж (кроме шорт, на мне ничего нет). Здесь трасса немного отходит к северу от лэп и пересекает Волгушу у впадения маленького ручейка {3}. Речка, мостик – сейчас искупаюсь. На удивление, она тут достаточно мелкая (не поплаваешь) и почти без течения (а я ожидал увидеть такую вполне сплавную струю). “Пляж” отсутствует, приходится погружаться прямо с моста. А зверьё летающее тут как тут – целое облако, эдакое зримое представление молекул идеального газа. Так что особенно оттянуться не получается, надо быстро сматывать. К моему удивлению, проложенная тропа идёт не туда, куда зимой лыжня, а в сторону, на холмик со стоянкой и куда-то дальше – проехав немного, решаю, что мне туда не надо. Возвращаюсь к мосту и “ныряю” по зименму курсу – через следующую плантацию крапивы, но на удивление, ехать можно без особых проблем, только иногда натыкаешься на какие-то брёвна и приходится вылезать из седла. При движении зимой в противоположную сторону этот кусочек (от лэп направо по оврагу и до моста через Волгушу) пролетаешь вмиг – только бы ни на кого не налететь под горку. Сейчас же это занимает некоторое время и силы, особенно досаждают мухи (вообще, они были самым неприятным моментом во всём путешествии, т.е. если бы их выключить, то, наверное, неприятных эмоций не было бы вовсе). Ну я выбираюсь обратно на лэп и чешу дальше, отмахиваясь от живности. В какой-то момент (вроде, по воспоминаниям, здесь) нужно сворачивать в лес и двигать к пересечению Рогачёвки в какой-то деревне. Лесная дорожка преподносит сюрприз – немалое количество луж, вроде дождя в последнее время не было, да и около дачи такого не припомню. Так или иначе, несколько попыток их преодолевать приводят к мысли, что лучше обойти по мерегу или посередине между колечми (проехать там нельзя – топко, а пройти ещё можно). Ну, в конце концов, велосипед – это не лыжи, и давление на почву создаёт больше, чем ноги. Понятно. Выскочив из леса, я ломанул по инерции через всю деревню, особо не разглядывая дорогу, т.к. за мной по пятам продолжало гнаться стадо мух. Только долетев до дороги, я понял, что еду немного не в том месте, и к тому же упустил шанс перекусить где-нибудь на природе – однако, и сидя на автобусной остановке {4}, с проезжающей мимо вереницей машин, тут гораздо приятнее, чем “там”, но под атакой насекомых. Тут-то бы их всех согласно песенке “Не тужи насекомое, я тебя засушу-засушу-засушу, и в стеклянную баночку я тебя положу-положу-положу”, эх, мечты, мечты..

Переведя дух и закусив, я раздумываю над дальнейшим направлением движения. Лыжня проходит чуть южнее, но это не суть важно – нужно добраться до Раково, откуда в лес уходит дорога, а потом на юг отходит “Раковская просека” (если я правильно применяю это название). До Раково я добрался в объезд – по дороге (вымощенной бетонными плитами – отдельное удовольствие, чувствуешь себя вагоном на железной дороге – тудух-тудух). Тут меня ждал своего рода сюрприз – вот холм, вышка сотовой связи, мимо которой идёт лыжня, но дороги на этом месте не видно. Покрутившись немного в деревне {5}, я решил объехать село с юга (там дорога просматривалась), чтобы потом повернуть на запад. Да, там вполне можно было повернуть. Но довольно скоро я понял, что проще было ломиться прямо через поле. По этой полевой дороге ехать было совершенно невозможно. Высохшие комья грязи делали всякое целенаправленное движение похожим на прыжки на месте. Вообще для меня было удивительно, что по дороге, на вид вполне сносной, передвигаться хуже чем по полю. Ну ладно, пришлось всё же срезать по полю по направлению к углу леса, откуда должна была выходить лыжня. Да, действительно, там была какая-то дорога в лес, но места не узнавались. В довершение всего, эта дорога вскоре привела на вырубку с традиционными мухами и там, по всей видимости, терялась. Ломиться через лес, по крайней мере на этом этапе, мне не хотелось, и я, скрипя сердцем, повернул назад, в очередной раз проехал мимо селян и опять двинул на юг по той ветви полевой дороги, которая внушала больше уважения (ещё и потому, что на первом круге я видел каких-то людей, приходящих оттуда). Кстати, здесь я вновь заметил велосипедный след, по-моему, опять в нужном направлении. Ещё периодически виднелись следы ног, ведущих туда же (мне сначала казалось это обнадёживающим, потом я подумал, что, наверное, лучше если следы приходят оттуда – по крайней мере, их обладатели в своё время “там” как-то оказались, значит и я смогу выйти по той дороге, как они пришли в “туда”. Ещё немного погодя я понял, что один хрен, если эти гипотетические путешественники заблудились, то и следы “туда”, и следы “оттуда” ведут в то самое “там”, где оказываться не стоит). Размышляя на эти и другие подобные темы, я тем временем попал на настоящее протяжённое пространство – старую вырубку или пожарище, которое теперь является слегка заболоченным, заросшим малиной и другими кустами и заваленным стволами деревьев пространством. Дорога довольно уверенно куда-то вела, правда, через каждые метров 30-50 приходилось перелезать через лужи, но общее направление, по-моему, было правильным. Конечно, качество проезжей части оставляло желать; почему-то в голове всплыла фраза про “дураки и дороги”, причём совершенно ясно было, кто такие эти дураки.
Карта в этом месте невозмутимо показывает “ель, берёза”, но на самом деле довольно обширные пространства здесь заняты такого рода заросшими вырубками. В том числе та самая просека с юга на север, на которую я хотел попасть, тоже с одной стороны граничит с таким пустырём. (позже я понял, что это в данном случае совершенно не аргумент в пользу того, что я еду в нужную сторону, но почему-то тогда это в голову не приходило). Жалко, что малинники по сторонам ещё не были готовы к употреблению. Как бы то ни было, в какой-то момент дорога разветвилась, а выбранная мной более западная ветвь очень скоро растворилась около каких-то брёвен (неужели она только за этим сюда вела?) {6} Хотя до опушки леса было не очень далеко, но не было никаких гарантий, что прямо там начнётся моя любимая просека, да и пробираться по этому бурелому без дороги совершенно не хотелось. Я вернулся к развилке и продолжил двигаться по второй ветви, которая повернула в сторону ЛЭП и довольно скоро её достигла. Здесь меня ждало ещё одно удивительное открытие – велосипед повёл себя очень агрессивно и начал дёргать током при касании металлических частей (руля или рамы). Вообще, дело довольно удивительное, я так и не смог найти внятного физического объяснения явлению. Разве что велик каким-то образом касается земли металлическими частями (хотя вроде он на резиновых шинах, но кто знает, можнт они достаточно мокрые), а вот я её не касаюсь, и во мне наводится потенциал. Или же просто велик ниже меня, следовательно, дальше от провода, так что наведённое напряжение у него ниже. Короче, мне не хотелось на практике изучать этот вопрос более детально, и при первой возможности я смылся с этой лэп в сторону (в лес). Вскоре передо мной замаячила деревня с обнадёживающим названием Комаровка, а чуть дальше ещё более обнадёживающе промелькнул силуэт быстро мчащегося автомобиля. Мне уже порядком поднадоели болотные дороги, и я с радостью припустил по этой шоссейке дальше на юго-запад. Но просто так уезжать по асфальту как-то не хотелось, и я решил всё же пробиться к своей трассе, добраться по крайней мере до деревни Кочергино, где берёт начало, между прочим, речка Клязьма.

Я доехал до посёлка Пески (кстати, там на карте обозначен “вод.” {7}, на который я возлагал некоторые надежды в плане искупаться. На местности это оказалось больше похоже на болото с камышами, а “вод.”, скорее всего, относилось к водокачке). Проехав до конца посёлка, я обнаружил, что дорога совершенно уверенно кончается у последнего сарая, а вовсе не идёт на запад, куда ей предпиываетс карта. Потыкавшись в разные стороны, я увидел посреди поля ещё одну дорожку – эта оказалась более мирной, чем у деревни Раково, но привела меня к опушке и складу каких-то досок. Очевидно было, что именно за ними она сюда и вела – дальше было понижение и болото. Наконец, ещё одна тропинка, ведшая в лес, вела на самом деле к поляне с костровищем – вот возмутительно! кстати, на ней же, пока она шла ещё по полю, ухабы были существенно круче, чем на поле у Раково. Мда. А когда ногами идёшь, как-то даже не замечается. Короче, пришлось уезжать из этого посёлка не солоно хлебавши, но у меня в запасе была виденная чуть ранее дорожка в лес (на север, мимо песчаного карьера, который и дал название посёлку). Дорога вела к речке Каменке, пересекала (уже без уверенности) и углублялась в лес. Хотя направление её было, судя по солнцу и времени, ближе к северному, а не к западному, я всё же решил поехать по ней, надеясь свернуть на первой просеке. Дорога, впрочем, была не очень благожелательно ко мне настроена, пестрела лужами и не собиралась никуда сворачивать или кого-нибудь пересекать. Когда же впереди замаячил просвет поля, я поначалу обрадовался (хоть какая-то перемена), но подъехав к краю леса, понял, что здесь начинается настоящее офф-роад ралли. Поле оказалось на самом деле больше похожим на болото. Какие-то намёки на дорогу в западном направлении по опушке леса всё же были, и я попробовал двинуться по ней. Ехать там было практически невозможно – трава по грудь (хорошо хоть не осока), колеи (бывшие) заполнены водой, а может, это и не колеи вовсе, а канавы между кочками. В довершение всего, как полагается на болоте, тут же меня окружила стая уже знакомых мух и слепней. Поняв, что ехать здесь не получится, я слез с велосипеда и начал продираться через эти заросли напрямую (по крайней мере, направление от просеки осталось) {8}. Вспомнилась фраза знакомого велосипедиста Миши о том, что они в своих “покатушках” почти каждый раз попадают в такие места, где велосипед приходится вести рядом с собой – и так километров 10. Я подумал, что мне даже при самом плохом раскладе светит гораздо меньше; впрочем, особой радости это не вызывало. В отдельных местах почва становилась более твёрдой, и я пытался проехать какое-то расстояние верхом, чтобы оторваться от преследователей, но надолго меня не хватало. Чувствовалось, что на велосипеде передвигаться, возможно, чуть быстрее, но тяжелее. Я подумал, что настоящие велосипедисты-экстремалы, наверное, никогда не ведут велосипед в руках, если есть возможность на нём ехать, и порадовался тому, что я-то к ним не принадлежу. Внезапно из какой-то лужи впереди метрах в 10 с шумом вскочило какое-то крупногабаритное животное – то ли олень, то ли косуля, то ли лось (не чета мне). По крайней мере, это была заведомо не корова (разве что о-очень одичавшая) и, вероятно, не конь. Поглядев несколько секунд на меня, животное драпануло куда-то вглубь зарослей, а я ему вслед позавидовал (проходимости и более толстым кожным покровам).
Вообще я к этому времени уже был порядком уставший, а ситуация как-то не способствовала бодрости духа. В голову, как обычно в таких случаях, пришла щербаковская песня “Буря на море”, особенно её последняя строчка: “Но если выплывем – то выпьем!” Слово “выплывем” уже воспринималось вполне буквально. Тем не менее, всякое движение в одном направлении куда-то приводит, и я очутился на краю овражка с ручейком. По всем признакам это был ручей, текущий вдоль моей просеки. За ним болото кончалось и начинался лес, впрочем, на первый взгляд, его проходимось была ничуть не выше – всё завалено немеряными стволами. Сопровождающие меня мухи почему-то совершенно не хотели оставаться в болоте и последовали за мной в лес. Трудо было вообще сосредоточиться и трезво оценить ситуацию. Всё же я выбрал полянку, закутался в анорак и немножко поразмышлял, глядя на карту. Выходило, что надо пробираться вдоль ручья на юг – рано или поздно я выскочу на эту просеку, а уж на неё-то завалов нет, это я помнил. К тому же несколько долек шоколадки вернули бодрость духа и волю к победе. Взяв велосипед в охапку, я начал ломиться через завалы, и действительно, довольно скоро вышел на просеку. Ля-ля-ля! Здесь тоже были следы одичавших велосипедистов (я уж не знал, стоит ли им радоваться, да и они вскоре куда-то исчезли). Завалов на просеке, действительно, не было, но и ехать по ней тоже едва ли можно было – периодически приходилось переезжать через небольшие валяющиеся брёвна, а с налёту они уже не преодолевались. Так что я продолжил движение способом, чуждым истинным любителям велосипедных прогулок, то есть пешком. Когда я добрался до речки {9}, то понял ещё одно преимущество зимних прогулок – тогда не было вопроса о переправе, речка замёрзла, а теперь она, хотя и узкая и вряд ли глубокая, была какой-то сплошлой заросшей заводью. Наверное, её можно было легко перейти вброд, по тине и илу, но я предпочёл отыскать бревнышко. Впрочем, на том берегу всё равно было настоящее болото, так что побродить по воде мне всё же пришлось (опять через траву высотой до плеч). Зато оно было короткое, а дальше просека продолжалась по границе леса и вырубки (очень похожей на ту, через которую я ехал после Ракова). Некоторое время в профилактических целях я продолжал топать пешком, а потом оседлал велосипед и покатил вперёд, вполне довольный. Справа по курсу, за вырубкой и холмом, мелькнул знакомый силуэт водокачки. Вот блин, надо было всё же пробираться из той деревни напрямую через болото, всё равно там, где я объезжал, было не лучше. Ну по крайней мере проехался по просеке и познакомился с остававшимися доселе без внимания природными зонами. Доехав по просеке до поворота на запад, в сторону Кочергино, я глянул туда и понял, что ничего нового я там вряд ли открою – всё та же заросшая и заболоченная лесная дорога, и главное, что из этого кочергина ещё хрен знает сколько переть до цивилизации, а времени уже скоро семь. А водокачка, вот она рядом, в полукилометре болот. Так что направился я прямиком туда (и не понял, почему я в первую попытку не нашёл продолжения дороги по болоту – на нынешний взгляд, оно было совершенно явственным). А добравшись до “вод.”, я понял, что это вовсе не болото, а самый настоящий хороший пруд, в котором самое оно искупаться после настоящих болот. Что я и сделал с большим удовольствием.

Однако, долго оттягиваться не пришлось – после очередного взгляда вокруг я сообразил, что вон та туча над лесом обещает хороший ливень. С этой мыслью на меня упали первые капли, а когда я поехал от пруда, то дождь припустил вовсю. До “трассы” было рукой подать. Вот деревня Фёдорово, знакомая асфальтовая дорога. Я втопил “по полной” – скорость, наверное, под 40. И что я делал там, на болотах?.. Я чувствовал себя пожирателем расстояний. В три минуты я оторвался от тучи и покатил с ветерком (уже скорее холодным) на юг, а потом на запад по 50-километровому кольцу (единственный минус, что на нём было довольно оживлённое движение). Некоторые водители почему-то считали своим долгом меня поприветствовать (или шугануть) бибиканьем, а я не мог им ничем ответить, кроме размахивания руками. Карта у меня на этом месте кончилась, и когда я доехал до Ленинградки, был неприятно удивлён тем, что до Поварово ещё надо пилить и пилить (почему-то это сразу представилось очень далеко, тяжело, в горку и под опять начавшимся дождём). Но остатки шоколадки меня выручили и на этот раз. В Поварово я ещё развлекся катанием от одной ж/д станции до другой в поиске электрички, которая останавливается только на одной из них, и потом обратно, когда выяснил, что её отменили, а следующую нужно искать опять в другом месте. Ещё меня удивило количество велосипедистов на платформе и в электричке – я раньше как-то не замечал, что их столько бывает (аж несколько групп по два-три человека). Интересно, где же катаются настоящие любители экстремальных велопутешествий? И где же стоит кататься мне? Этого я пока ещё не понял, но по крайней мере получил представление о возможных вариантах :).

Картографический материал (860 Kb): синим отмечена сафроновская лыжня, красным – мой путь; один квадрат=1 км.

19-20 июня 2005, Жека