О
Обитатель отдалённого окраинного округа оленевод Олег Ондарыкин очнулся, откинул одеяло: «Озяб, окоченел!» Олег отогрел одеревенелые оконечности около открытого очага. Опасность общего охлаждения организма отступила.
Очарованный огнём, он осматривал обветшавшую обитель, опрометчиво открытое окно, обтупившуюся острогу. Общее освещение отсутствовало.
Олег – очень образованный оленевод. Он обожает «Обломова», «Обрыв», Островского, оперетты Оффенбаха, оды об Одиссее, обдумывает отзывы Онегина об Ольге. Ондарыкин обучал оленеводческих отпрысков описывать окружность около одиннадцатиугольника, оптимизировать околоземные орбиты, объединять области определения обратимых отображений.
«Ох, однообразие, одиночество!». Олег открыл «Оленеводческое обозрение»: опубликовано обращение ООН об охране общественных объектов, описана операция отлова отморозков Огарёвых, ограбивших отель «Одиночество» – операция окончилась отлично, Огарёвых осудили. Общий обзор обстановки от оппозиции. Отоларинголог Остроухов отрицательно отзывается об очерке окулиста Остроокова. Океанограф Окунев описывает Онежское озеро. Опять очередной общественный опрос. Объявления: окраска окон, оклейка обоями, обналичивание облигаций. ООО «Отходэкспорт», обрабатывающее отходы огромными объёмами, обязуется оплачивать отпуск, обеспечивать отдых. ОВД организует отдел охраны олигархов от ОМОНовцев…
«Отстой!» – охарактеризовал Олег обозрение, отложив оное.
Отобедал овсянкой, оладьями, омлетом. Опосля, облившись одеколоном, оленевод отправился освежиться.
Обозрев окрестности, около околицы Олег опознал однорукого оперативника Остапа, опекуна одарённого отрока Осипа. Остап, обладатель оригинального отчества «Онуфриевич», организовал открытое общество оппортунистов Орловской области. Остап Онуфриевич отличался оптимизмом, обожал общепит, однако оказался очень осторожным. «Объективно, ортодокс,» – определил однажды Олег. Односельчане отчего-то окрестили Остапа Оглоблей. Осенью он овдовел.
– «Огыл-оборвыл!» – обратился Олег.
– «Оборвыл-огыл!» – ответил Оглобля.
Оглобля осознал – оная оказия означала обильный обед, отличный отдых. Ожидание оправдалось:
«Опохмелимся?» – обратился Олег, – «OK?»
«Oh, oui!» («О, да!» – франц.) – обрадовался Оглобля.
Открыли огурцов, опят, отрезали окорока, откупорили осьмушку «Особой».
«Обожгла!»,
«Отменно!» – огласили оба одновременно, однократно опрокинув.
Опосля, обкурившись опия, Олег обозрел оборотня – одомашненный олень охристого окраса обернулся оранжевой овцой.
«О!» – озадачился оленевод, – «Олень обратился овцой!»
Остап Онуфриевич опроверг:
– «Оптический обман» – объяснил Оглобля, оказавшись очень осведомлённым относительно оптики.
– «Окончательно одурел?» – обиделся Олег.
– «Отчего отрицаешь? Открой очи», – отвечал Оглобля, –«Очевидно, охристый олень!»
– «Одеколону обпился?» – орал Олег, – «Оранжевая овца!»
Отчаявшись отыскать объяснение, Ондарыкин окликнул одного оборванца:
– «Отчего овца оранжевая?»
– «Овца? Окстись, откуда овца?» – онемел оборванец. – «Олень!»
– «Определённо?»
– «Однозначно!»
«Обломал очевидец» – огорчился Олег. Отрезвев, одумавшись, оленевод осознал ошибку.
– «Отметим?» – оживился Оглобля.
– «Обойдёшься» – огрызнулся Олег, однако, остыв, одобрил: «Обязательно отметим!»
Откупорили очередную осьмушку… Опять…
Остап отвалил, Олег остался один.
…
У-у-у! Ужасное, убийственное утро!
