Дневник ДД — 24 дня в Крыму (2004)
С самого утра, как только я проснулся, у меня было чувство, что меня обманули. Я осмотрелся по сторонам: какие-то люди копошились в своих вещах, тщательно упаковывая их по своим сумкам. Детские крики и визги так давили на перепонки, что хотелось выброситься из вагона, стремительно мчащегося к Евпатории. Я перевел взгляд на окно. Свинцовые хмурые и гигантские тучи заволокли все небо и не предвещали ничего хорошего. Да… Куда я еду? Зачем? Что я моря никогда не видел? Но все-таки что-то тянуло меня туда, где я давно не был. Тут еще какой-то пассажир подсел рядом. Житель Украины, возвращающийся домой с трехлетних заработков из Москвы. Бывший военный, как оказалось. Он поведал мне историю о своей нелегкой жизни. На минутку мне даже показалось, что это Виталий Рогоза - «зеркало». Такой же потерянный и непонимающий, что будет через минуту, час, день, проклиная Украину и непонимающий родного языка. И паспорт украинский ему вручили по ошибке – на самом деле он россиянин, а не хохол. Я усмехнулся слегка, скривив рот. «Да, да, россиянин», - сказал он, и внезапно решил рассказать историю, откуда берутся оводы, т.е. слепни. Видимо, в его понимании это было стопроцентным доказательством российского гражданства. Они рождаются в носу у косуль, это такие маленькие олени.
«Овод кусает косулю, а потом его личинка перебирается в нос, и там развивается, а в Сибири, когда появляются настоящие подснежники, косули их едят.»
Из чего я сделал вывод, что косули живут в Сибири, либо туда мигрируют.
«Они действуют на них как наркотик, у них притупляются все чувства, и к ним можно даже близко подойти. И в этот момент наркотического опьянения из носа у косуль начинают вылетать сформировавшиеся оводы».
Я сидел, слушал, и почему-то захотелось сказать: «Мужик, ты это, прекращай наркотики принимать». И живо представил, как он, закрывшись в туалете, принимает наркотики. Обшарпанный туалет железнодорожного вагона, серый мокрый пол, стальной унитаз с грязными отпечатками подошв 45-го размера, небольшая раковина, замызганное зеркало с полочкой, тусклый свет, грязный шприц, жгут и он, точно соответствующий этой обстановке южанин. Высокий, сильно худощавый, со сморщившимся лицом, темными кругами под глазами, редкими зубами, но при этом довольно жилистый. На моем лице снова появилась ухмылка. Может, при других обстоятельствах я бы с ним и поговорил, но не сейчас, не было желания.
За окном потемнело. На минуту мне показалось, что сейчас будет жуткий ураган, но потом я вспомнил, что уезжая из Москвы в 7 утра, добравшись до своего места в вагоне, я прилег на минуточку, и сейчас, видимо, вечер, а точнее, видимо, ночь. Словно тень мелькнули мимо таможенники, и поезд вновь мчал меня в глухую темную ночь. Все вокруг легли по своим полкам, и в вагоне воцарилась полная тишина. Выключили свет – как раз то, чего мне не хватало. Наконец-то я могу спокойно подумать. Подумать ни о чем, так, о всяких мелочах. Но вот поезд сбрасывает скорость и останавливается. Первая ночная станция. Раки, пиво, пирожки, куры – все, что считают необходимым предложить проезжающим мимо пассажирам местные. Практически всем спящим пассажирам, которые даже не заметили, что поезд остановился. Видимо день, который я проспал, был и вправду тяжелым. Я брел по перрону в конец состава, наслаждаясь ночными огнями вокзала и свежим, полным ночной прохлады воздухом. Зайдя на вокзал и купив кофе, я даже не удосужился узнать, сколько времени стоит поезд. Мне казалось, что время остановилось, и все замерло вокруг. Я допил кофе и вышел на перрон. На пустой перрон. На нем не было ни одной души. Все торговцы куда-то разбежались. Наверное, к прибывшим только что поездам. Казалось, что даже листья затаили дыхание, создавая сказочную атмосферу мертвого города. На перроне одиноко стоял мой поезд, словно верный конь, ждущий своего хозяина. Подойдя к нему, Я услышал, что поезд «Москва – Евпатория» отправляется с 1-го пути, и шагнул в первый попавшийся вагон. Поезд жадно проглотил меня и помчался по стальным нитям навстречу следующему дню. Пройдя несколько вагонов, я наткнулся на спящую проводницу своего вагона. Интересно, раз она спит, кто же тогда закрывал дверь. Или это усталость, так заснуть за каких-то 5 минут! Тем более в такой дурацкой позе… Руки и ноги были разбросаны по всему купе. Словно раздавили паучиху. Я поднял валяющиеся на полу комплекты белья и положил ей не полку. Видимо, она так мчалась спать, что не заметила, как сбила их на пол. Дойдя до своего места и сев, я только сейчас понял, в каком чистом и прохладном вагоне я еду – не чета тем, что я прошел. Грязные, душные, пропитанные запахом вареных яиц и грязных носок… На минуту мне даже представилось, что по углам этих вагонов растет плесень, а по стенам лазают тараканы и всякие насекомые. Меня слегка передернуло. Какие неприятные мысли ночью! Кофе явно не помогал. Глаза все равно слипались, несмотря на то, что я недавно проснулся. Видимо, предыдущие месяцы меня окончательно доконали. Я устроился поудобнее не своей полке, накрылся проданной мне на время пути простыней и заснул. Заснул так крепко, что даже не слышал, как с утра все собрались и уселись на своих тюках в ожидании конечной станции. Я поднялся, выпил горячего чая и мысленно приготовился со встречей с Евпаторией. Все. Приехали. Как я и ожидал. Здесь ничего не изменилось. Полоумные аборигены набрасывались стаями на выходящих из вагонов пассажиров, хватая их за руки и за ноги, пытаясь затащить в самую лучшую квартиру, со всеми возможными удобствами. И до моря пустяки – 30 минут на трамвае, битком забитым. И всего за каких-то 25 у.е. в день… Ха-ха-ха…
Пробиваясь сквозь толпу расплавленных солнцем бакланящих бабок, я увидел лицо знакомого таксиста, который несколько лет назад подвозил меня до старой крепости. Он с восторженными криками выскочил из машины, несмотря на то, что там сидели пассажиры. Бросился ко мне: «Дима, дорогой, как я рад тебя видеть!» «Странно, - подумал я, - ну, ладно, буду сегодня Димой». «Жди меня здесь», - ткнув пальцем на лавочку в тени, - я сейчас вернусь». И уже через 20 минут я мчался на небольшой машинке к указанному мной месту. «Дима, ну рассказывай, как там, чего нового?». Я немного рассказал о себе: типа я Дима, и у меня все хорошо. «А где тут можно поменять деньги? – спросил я его, - и на рынок неплохо было бы заскочить». «Вот рынок», - он остановил машину и вышел. «Я еще не приобрел вашу валюту», - сказал я ему. «Димочка, ничего страшного, скажи мне, что нужно, и я все куплю».
Я никак не мог понять – то ли он, то ли я окончательно сошел с ума. Выложив круглую сумму, он помог мне все упаковать и привез меня к обменнику с самым замечательным курсом в Евпатории. После чего довез меня до нужного места. «Сколько?» - спросил я. «350 гривен». «Но это только за продукты…?» «Ну что ты, Димочка, какие пустяки, всегда рад… Ты мне звони, если что…» - Сунул мне в руки визитку со своим номером, прыгнул в тачку и умчался.
Я стоял на берегу моря и думал: «Еще пару таких случаев, и, пожалуй, я переберусь туда жить». Ну вот и приехал, здравствуй, море! Как же я давно тебя не видел! Побросав все вещи, я бросился в долгожданную синюю бездну. И тут же выскочил обратно, с обледенелыми конечностями. «Что за черт! В жизни не было море таким холодным! Нет не холодным, а ледяным! Вот и искупался!» Ну да ладно, надо найти место, где разбить лагерь. А вот, собственно, и оно. Довольно крутой спуск, и внизу чудесный пляж. Разбив лагерь и перекусив, тут же были осмотрены мной окрестности. «Превосходно, - подумал я, - тут же только лазить и лазить! мечта любого скалолаза!»
В лагерь я вернулся к вечеру. И лег спать – есть что-то не хотелось. Посреди ночи меня разбудили странные звуки. Я открыл глаза и понял, что мою палатку трясут во все стороны, что есть сил. Вот и началось, - подумал я, - вот оно, южное гостеприимство». Вылезая из палатки, меня чуть не снесло порывом жуткого ветра. Кругом все взрывалось, море кипело. Вот и конец. А я даже не успел съесть банку вкусной сгущенки, приобретенной в Москве. Волны уже практически добирались до палатки и стало ясно – надо делать ноги. В полной темноте, запихав все как-то в рюкзак, я полз по пятиметровой стене и думал, зачем я вообще сюда спускался. Темнота. Не видно ничего. Мои руки сканировали каждый камушек, каждую трещинку, и с жадностью впивались в подходящую зацепку и тянули меня вверх. Но что это? Кто включил свет? Я посмотрел через плечо – это была молния. Она вонзилась в море и застыла, как будто выкачивая его по светящемуся шлангу куда-то вверх. Такого я еще не встречал. Это зрелище было секунд 10. Вслед за этим грянул гром. Такой гром, что все содрогнулось. Что я даже чуть не сорвался вниз. И ливень. Проливной ливень. Как из ведра. Даже хуже. Да это же ураган! Преодолев последние сантиметры и выбравшись наверх было ощущение давящего пресса. Гром и молнии сверкали каждые 20 секунд. Это война. Наверное, тот, кто вверху, пытается уничтожить того, кто внизу, в море, и видимо, этот объект весьма увертлив и очень живуч, но и мне нужно было что-то делать. Нужно было как-то увернуться от этого бедствия. Но куда ты денешься с подводной лодки? Кругом степи, обрывающиеся скалами, уходящими в море. Вот оно спасение! Неподалеку сегодня я видел небольшую пещеру- как раз то, что мне сейчас нужно. И спуск к ней замечательный, не хватает только красной дорожки. Я бросился туда сломя голову, точнее, меня туда бросило – ветер дул со всех сторон сразу, можно даже не шевелить ногами. Я влетел в пещеру пулей. И увидел пялящиеся на меня 6 пар глаз, сидящих вокруг свечки, закрытой обрезанной пластиковой бутылкой и обложенной камушками. «Мне, пожалуйста, одноместный номер», - сказал я . Тишина, как будто призрак увидели. Они смотрели на меня, как бандерлоги на Ка. Впрочем, как я потом сообразил, зрелище и впрямь не для слабонервных: посреди урагана влетает кто-то, или что-то, громадное, грязное, растрепанное. Из-под клапана свисала палатка в обе стороны, волочась по земле – кошмар, одним словом.
Небольшая пауза. Тяжелый выдох, и мне ответили с опаской: «Добрый вечер». Акцент явно был не московский. Нужно было ворваться в пещеру с криками: «Я ужас, летящий на крыльях ночи!» - Вот смеху было бы!
Правда запах там и так оставлял желать лучшего. 6 человек в небольшой пещере… Теперь уже 7. Я присел рядом с ними. Ну, давайте знакомиться. «Дима», - чуть не сказал. «Денис». «Костя, лена, Антон, Татьяна, Вадик и Саша», - прозвучали в ответ. «А у Вас что-нибудь поесть нет, - спросила Лена, - а то у нас только вода». И впрямь, на полу стояло 2 пятилитровые бутылки воды. «Конечно нет», - ответил я и улыбнулся. Туристы хреновы. Достав примус, и приготовив поесть – чай, бутерброды, всякую ерунду на скорую руку – все довольно быстро оживились. Перекусили и сразу переключились на ужасные погодные условия – что никто раньше такого не видел, и т.д.
«А Вы откуда?» - спросили меня. «Из Москвы». «А-а, а мы из Белоруссии». «Бывает», - почему-то ответил я.
Думали, что это не закончится никогда. Затяжной ураган, шторм, ливень, молния. Романтика. Курорт, одним словом. Хорошо, что я взял с собой куртку. Она пользовалась большим спросом. Выходили при большой необходимости, и то, стараясь терпеть до последнего. Снаружи творилось что-то невообразимое.
2 дня мы просидели в этой пещере. Дикие люди. Волны били о скалы так, что поднимались на высоту метров 20. И снова сон. Сквозь сон я услышал какие-то крики. Потом они стали отчетливее. «Ура!!! Солнце!!!». Я открыл глаза. Татьяна кричала, как сумасшедший ребенок, с такой же искренней радостью. И вправду, в наш отель падал солнечный свет. Мы вылезли наружу, как кроты, и тут же стали щуриться. Солнце так ярко светило, что хотелось залезть обратно в нору. И на наших лицах появились улыбки. Со стороны мы, наверное, смотрелись, как группа придурошных иностранцев.
Ну вот пришло время прощаться, пожелали друг другу удачи и разошлись в разные стороны. А ведь были мысли о втором потопе! Я даже подумывал, как избавиться от 3-х конкурентов.
С первого дня все складывалось как нельзя лучше. Но что это? Чудо! Красота сказочная! Здесь-то я и остановлюсь. Разбил лагерь и помчался лазить. Мыс Тарханкут – райское место. Несмотря на мутное и еще штормящее море. Чувствуешь себя здесь суперскалолазом. Можно висеть на одном мизинце левой ноги. Все настолько удобно – просто сказка!
Вдруг в двадцати метрах от меня осыпается участок скалы, по которой я только что пролез. Я понял, как дешево попался на подстроенную природой ловушку. Это же ракушечник, да еще и мокрый! Как же я раньше не догадался! Вот он долгожданный момент: булыжник, за который я держался, оторвался, и я лечу вниз на камни непонятных размеров, а до них метров 10. Итак, пролетев примерно полметра, я чудом зацепился за какой-то выступ (к вечеру чудо распухло и мечтало ходить). Я впился в эту скалу всем, чем только можно. Спустился вниз, перевел дух и полез дальше. Только низенько-низенько: метрах2-х от посадочной полосы.
День прошел замечательно – налазился вдоволь. Накатался на волнах. Позагорал. И ничуточки не устал, даже наоборот, был полон сил. Все было просто замечательно. Несколько дней я продвигался по побережью и в один прекрасный момент вышел на отдыхающих киевлян и москвичей.
«2 дня ничего не помню». Один из киевлян все время ходил и всем говорил, что он настоящий ариец, и друзья зовут его «Гхансом…». О, еще один! Что они тут все с ума посходили? Одна киевлянка приклеилась ко мне и все время расспрашивала, женат ли я, есть ли дети, а в Москве у меня есть квартира? «У-у-у, какая быстрая, - подумал я, - у тебя же есть муж-ариец, хотя он все время валяется в ауте, как овощ». Но надо было вырываться из этого круга. Я попрощался и ушел. И через несколько дней добрался до деревни, в которой раньше отдыхал.
Навестив старых знакомых, я опять оказался в ситуации «ничего не помню». Утром во дворе я встретил бабулю, у которой раньше покупал молоко. «Доброе утро», - поздоровался я с ней. «О, Игоречек, ты к нам надолго? На, молочка попей».
Дима, Игорь… Зовите, как хотите, мне уже все равно.
Влив в свою ненасытную утробу полтора литра молока и съев 5 пирожков, я направился на песчаный пляж. Идя по пляжу, и рассматривая отдыхающих, кто чем занимается, я увидел 17-тилетнего парня весом килограммов 100 при росте 1.5. Он сидел сгорбившись и что-то рассматривал. Он весь взмок, с него текли ручьи пота, но он сидел неподвижно. Подойдя ближе я понял, что у него в руках видеокамера. Он снимал 2-х голых девчонок. Все остальные скручивали лифчики колбаской и затыкали трусы в задницы – без слез не взглянешь.
Дойдя до конца пляжа, я зашел в кафе и взял холодного пива. Музыка играла потрясающе «MB-end». Две молоденькие продавщицы были настолько любезными, что по моей просьбе сбегали к ди-джею (метров 100) и вернулись с ответом: «Это сборник чел-out, знаете такое?» «Нет, такого я не знаю».
Садиться на столик под бамбуковым навесом мне что-то не захотелось, и я сел на берегу, растворившись в музыке, кровавом закате и море. Я пил пиво и вспоминал девчонок. «Наверное, москвички», - подумал я и вновь замедитировал в следующем треке.
Когда я допил пиво, мне ничего не оставалось, как идти обратно. Я брел по длинному пляжу и засмотрелся на 2-х собирающихся домой девчонок. «Здорово, да?» - сказала одна из них . «Не то слово», - ответил я и сел рядом с ними. Точнее, упал. Они обе были немного шокированы от быстроты моих действий.
«Вы откуда?» - спросил я. (дурацкий вопрос)
«Отсюда, - последовал ответ, - а вообще из Москвы».
Этот ответ меня не удивил.
«Это вы загорали здесь без купальников?»
«Да, это мы»
Мы посмотрели друг на друга и улыбнулись. Девушки сказали, что идут покупать вино на вечер. Я не стал напрашиваться, только договорился на следующий день пойти вместе в скалы. Они сказали мне, где остановились, и мы разошлись в разные стороны.
Всю ночь я не спал. С нетерпением ждал новой встречи.
Вот и утро. Проходя мимо одного из баров, я обратил внимание на единственных в нем 2-х посетителей, лет 22-х. Они сидели за столиком и мотали головами, словно заядлые металлисты в крутом запиле. На столе стояли 2 тарелки с картошкой-фри и 2 бутылки пива. Играла какая-то попса. И тут один говорит другому, не прекращая при этом мотать головой: «Кто не хохол, тот не бумер».
По логике, второй должен был ответить: «да, да, круто, круто». Этакий Бибис и Батхид на Украине. Я засмеялся. Так громко, что проходящие люди смотрели на меня в полном недоумении и наверное думали: «Вот еще один сумасшедший, перегревшийся на солнце».
Я шел дальше, собирая воедино такие моменты, еле сдерживая смех. Вот и встреча Только сейчас мы познакомились. И вот мы идем вместе в скалы, не очень далеко, километра 4. Восьмиметровый спуск по металлическому тросу, переходящему в аналогичную лестницу. И вот мы на волшебном пляже – купаемся, загораем, пьем вино. Мы провели вместе несколько незабываемых дней. Лазили по скалам, валялись и купались на общяковом, закомплексованном пляже, чем доставляли массу радости своими голыми попами.
А потом приехали 2 их подруги. Просто замечательные. И наша пятерка фантастически веселилась последние несколько дней. Кефаль, запеченная на углях, гигантская кастрюля крабов, мидии, отбивные из рапанов в кляре и множество других лакомств, обильно сдобренных холодным пивом и прекрасным вином.
Но пришло время прощаться. Они позвали меня с собой в небольшой круиз, запланированный еще в Москве. Но я отказался. Мое сердце разрывалось на части. Но у меня были неотложные дела. Я проводил чудесную компанию и мне стало грустно. Да и собственно говоря, и мне завтра уезжать. Я пошел на наше любимое место и провел там весь день. Мне стало ясно, что именно меня сюда тянуло. Эта встреча. Домой я вернулся поздно, глубоко заполночь. Спать оставалось всего полтора часа, и уже в 4 зазвонил будильник, который я одолжил у знакомых. Вещи собраны, осталось только пройти 2.5 километра до автобуса. Билеты куплены, а вот и автобус. Взгромоздившись у окошка и дожидаясь пока загрузятся остальные пассажиры, я увидел, как мимо проехала буханка. «Прямо как в Саянах, - подумал я, - вот бы сейчас на ней прокатиться». Лучше бы я ее не видел. Автобус ломался в дороге 5 раз. Народ был в бешенстве, особенно опоздавшие на поезд. Они готовы были порвать водителя вместе с автобусом. Я сидел, наблюдал за происходящим. Я-то знал, что воспоминания о Саянах – это 100%-ая поломка транспорта.
Все-таки мы добрались до Евпатории. Вещи сдан в камеру хранения и у меня есть целых 6,5 часов до поезда. Купаться в море-туалете мне что-то не захотелось – там даже дна не видно. И я отправился гулять по местным улицам.
Последние 2 часа я провел в баре, мне не хватало моей команды – веселой команды озорных девчонок. Наелся, как зверюга. А напился вообще, как последняя скотина, чуть не опоздал на поезд. Залез в вагон уже с поднятым трапом. Да и опять не в свой – пришлось тащиться через весь состав. Ну вот и все, прощай Евпат! В поезде я провалялся весь день, ни с кем даже не познакомился, хотя соседи были довольно милыми.
Наступила ночь. Я старался не спать, так как в половине третьего таможня. Но, не дождавшись, заснул. Снился какой-то бред. Меня разбудил приятный женский голос. «Паспорта готовим». Я открыл глаза и увидел молоденькую девушку в зеленой беретке. Она приветливо улыбнулась, забрала миграционную карту и растворилась также неожиданно, как и появилась. Вот это скорость! Просто цирк! Исчезающий таможенник. Коперфилд просто отдыхает. На российской таможне было куда веселее. Свет в вагоне включали – выколи глаз. Были видны только силуэты таможенников – этакий ночной дозор, силуэты в сумраке.
«Документы», - кто-то рявкнул металлическим голосом из темноты. Практически на ощупь взяв паспорта, они согнулись в три погибели и стали что-то рассматривать, пытаясь поймать падающие в окно лучи света, которые жалко дарил уличный фонарь. У этих бедолаг даже нету фонариков.
Просмотрев темные страницы паспортов, и сделав вид, что документ изучен до мельчайших подробностей, их вернули обратно. «Всего доброго», - снова рявкнул тот же металлический голос. И они исчезли в темноте.
«Таможня дает добро», - захотелось сразу крикнуть мне. И я снова заснул, если это можно назвать сном. Ворочался до рассвета, как миксер. Вот и утро. Валяюсь на верхней полке уже несколько часов и думаю, что уже вряд ли произойдет что-то интересное…
Вот и все. Здравствуй, Москва… Я приехал к тебе в гости на 18 дней…
Июль 2004 — ДД
